К середине 1943 года Вторая мировая война полыхала уже четвертый год. США, вступившие в конфликт после японской атаки на Перл-Харбор в декабре 1941 года, столкнулись с неожиданной угрозой у собственных берегов. Немецкие подводные лодки, знаменитые U-boats, развернули настоящую охоту на торговые суда союзников вдоль восточного побережья Северной Америки.
Эта кампания, получившая у немцев название "Операция Паукеншлаг" (Ударная операция), а в Америке известная как "Американский стрелковый сезон", началась в январе 1942 года. Гросс-адмирал Карл Дёниц, командующий подводным флотом Третьего рейха, направил к американским берегам пять подводных лодок типа IX с увеличенной дальностью плавания. Результаты превзошли все ожидания немецкого командования. Только за первые шесть месяцев 1942 года U-boats потопили около 400 судов у побережья США.
Американские военно-морские силы оказались совершенно не готовы к такому развитию событий. Прибрежные воды практически не патрулировались, корабли ходили с включенными навигационными огнями, а прибрежные города ночью сияли огнями, создавая идеальный силуэт для подводников, позволяя им точно определять местоположение и атаковать торговые суда.
К середине 1943 года ситуация несколько улучшилась. США и их союзники ввели систему конвоев, усилили патрулирование прибрежных вод, начали затемнение прибрежных городов и развернули активную противолодочную оборону. Однако протяженность американского побережья была огромной — от северных широт Ньюфаундленда до тропических вод Карибского моря. Для эффективного патрулирования такой территории требовалось невероятное количество кораблей и самолетов.
Флоридский пролив между побережьем Флориды и Багамскими островами представлял особую ценность для обеих сторон. Через него проходили важнейшие морские пути, соединяющие порты восточного побережья США с Карибским морем и Панамским каналом. Ежедневно через этот участок проходили десятки судов, груженных стратегическими материалами — нефтью из Венесуэлы, бокситами из Ямайки и Гайаны, сахаром с Кубы, а также военными грузами из США для союзников.
Немецкие подводники прекрасно знали ценность этого маршрута. Их тактика была отработана до совершенства. Днем U-boat скрывалась под водой на глубине до 100 метров, а с наступлением темноты всплывала на поверхность. В надводном положении подлодка могла развивать большую скорость, используя дизельные двигатели вместо электромоторов, подзаряжать аккумуляторные батареи и давать экипажу возможность дышать свежим воздухом. Под покровом ночи субмарины выслеживали одиночные суда или плохо защищенные конвои и атаковали их торпедами.
К июлю 1943 года интенсивность немецких атак несколько снизилась из-за возросших потерь подводного флота, но опасность все еще оставалась значительной. Командование ВМС США продолжало искать эффективные методы противодействия этой угрозе. Один из таких методов был достаточно необычным — использование дирижаблей в качестве противолодочного оружия.
Идея использовать дирижабли против подводных лодок не была новой. Еще в Первую мировую войну Великобритания и США применяли эти воздушные суда для патрулирования морских просторов. Дирижабли имели ряд преимуществ перед самолетами: они могли часами зависать над одной точкой, потребляли меньше топлива и могли находиться в воздухе до 24-36 часов без посадки.
В начале Второй мировой войны ВМС США располагали небольшим флотом дирижаблей, но быстро осознали их потенциал в противолодочной обороне. К концу 1942 года была запущена программа строительства дирижаблей класса "K" (K-ships), специально предназначенных для борьбы с подводными лодками.
Дирижабли типа K представляли собой мягкие аэростаты объемом около 12500 кубических метров, наполненные негорючим гелием (в отличие от более ранних моделей на воспламеняющемся водороде). Их длина составляла примерно 75 метров, а максимальная скорость достигала 125 км/ч. Гондола дирижабля вмещала экипаж из 10 человек и была оборудована радиолокационной станцией, глубинными бомбами и оборонительным вооружением в виде крупнокалиберных пулеметов.
К лету 1943 года ВМС США располагали уже около 90 дирижаблями класса K. Они выполняли несколько важных задач:
Несмотря на внушительный вид, дирижабли класса K имели ограниченные боевые возможности. Их основное вооружение состояло из четырех глубинных бомб массой по 160 кг каждая и одного или двух крупнокалиберных пулеметов калибра 12,7 мм. Этого было явно недостаточно для гарантированного уничтожения современной подводной лодки.
Согласно стандартным инструкциям, экипажи дирижаблей должны были избегать прямого столкновения с подводными лодками противника. Обнаружив U-boat, дирижабль должен был немедленно передать информацию о контакте на базу и вызвать подкрепление — самолеты противолодочной обороны или корабли. Сам дирижабль должен был оставаться на безопасной дистанции, продолжая наблюдение и поддерживая радиоконтакт. Атаковать подлодку следовало только в исключительных случаях, когда она представляла непосредственную угрозу для конвоя.
Эффективность дирижаблей как противолодочного оружия часто подвергалась сомнению. Некоторые офицеры флота считали их "пустой тратой ресурсов". Однако статистика говорила об обратном. За все время войны ни один корабль, находившийся под охраной дирижаблей, не был потоплен подводной лодкой противника. Этот факт свидетельствовал о высокой эффективности "воздушных сторожей", по крайней мере, в качестве средства сдерживания.
К-74 был одним из таких дирижаблей. Построенный на верфи компании Goodyear в Акроне, штат Огайо, он поступил на вооружение ВМС США в начале 1943 года. Командовал дирижаблем лейтенант Нельсон Гриллс, опытный офицер с несколькими годами службы в воздухоплавательных частях. Экипаж К-74 составляли еще девять человек: второй пилот, штурман, бортинженер, радист, два наблюдателя и три стрелка-бомбардира. Никто из них даже представить не мог, что им предстоит стать участниками абсолютно уникальной битвы, которая войдет в военно-морскую историю.
Ночь 18 июля 1943 года ничем не отличалась от десятков других для экипажа дирижабля К-74. Они выполняли обычное патрульное задание над водами Флоридского пролива. Стояла типичная для тропических широт теплая ночь, небо было ясным, а полная луна обеспечивала хорошую видимость.
Дирижабль двигался на высоте около 150 метров над водой, выполняя стандартный маршрут патрулирования. Примерно в 23:40 радист К-74 заметил на экране радара подозрительную отметку на поверхности воды. Лейтенант Гриллс, командир дирижабля, немедленно отдал приказ снизиться для визуального подтверждения контакта.
При приближении к цели, в свете полной луны, экипаж дирижабля отчетливо разглядел очертания подводной лодки, движущейся в надводном положении. Это была немецкая U-134, субмарина типа VIIC, одна из самых массовых модификаций немецких подводных лодок. Командовал ею 32-летний капитан-лейтенант Ганс-Гюнтер Брой, опытный подводник, совершивший уже несколько боевых походов.
U-134 была на пути к побережью Флориды после дозаправки от подводного танкера U-487 в центральной Атлантике. Её задачей было патрулирование Флоридского пролива и атака транспортных судов союзников. Этой ночью подлодка шла в надводном положении, чтобы зарядить аккумуляторные батареи и дать экипажу возможность подышать свежим воздухом. Немцы были настолько уверены в своей безопасности, что даже не выставили всех положенных наблюдателей.
Лейтенант Гриллс немедленно доложил о контакте на базу, сообщив координаты обнаруженной подводной лодки. Согласно инструкции, теперь он должен был просто наблюдать за целью с безопасной дистанции, ожидая прибытия самолетов и кораблей противолодочной обороны. Однако ситуация оказалась сложнее, чем предполагали составители инструкций.
Ранее в тот же вечер К-74 обнаружил два крупных торговых судна союзников, двигавшихся в южном направлении: танкер "SS Esso Harrisburg", груженный 108 000 баррелями авиационного бензина, и транспорт "SS William Cullen Bryant" с грузом военного снаряжения и продовольствия. Проанализировав их курсы и скорости, Гриллс быстро понял, что через 1-2 часа эти суда окажутся точно на пути подводной лодки U-134.
Времени на размышления почти не было. Помощь в виде самолетов или кораблей могла прибыть слишком поздно. Гриллс оказался перед тяжелейшим выбором: либо строго следовать инструкциям и, вероятно, позволить немецкой подлодке потопить оба ценных судна с сотнями членов экипажа, либо нарушить приказ и попытаться атаковать субмарину самостоятельно, рискуя дирижаблем и жизнями своих людей.
После короткого совещания с офицерами Гриллс принял решение, которое могло стоить ему карьеры, а возможно, и свободы. "Мы атакуем", — коротко скомандовал он, отчетливо осознавая риск и возможные последствия такого решения. Во-первых, дирижабль не был предназначен для прямой атаки на хорошо вооруженную подводную лодку. Во-вторых, за нарушение прямого приказа в военное время командиру грозил трибунал.
"Если мы ничего не сделаем, сотни людей погибнут", — объяснил Гриллс своим подчиненным. — "Я готов ответить за это решение, но мы должны хотя бы попытаться".
Экипаж поддержал своего командира. Бортинженер проверил системы сброса глубинных бомб, стрелки заняли позиции у пулеметов, а штурман рассчитал курс для атаки. Дирижабль развернулся и начал снижаться, готовясь к атаке на подводную лодку.
Это был беспрецедентный случай в истории морских сражений. Никогда ранее дирижабль не вступал в прямой бой с подводной лодкой. Два абсолютно разных боевых средства, предназначенных для совершенно разных условий, готовились к смертельной схватке над темными водами Флоридского пролива.
В 23:55 18 июля 1943 года дирижабль К-74 начал боевое сближение с подводной лодкой U-134. Гриллс решил использовать элемент неожиданности и подойти к субмарине со стороны кормы, где у немцев обычно было меньше наблюдателей.
Дирижабль снизился до высоты около 75 метров и увеличил скорость до максимальных 100 км/ч, нацеливаясь прямо на U-boat. План был прост: пройти над подлодкой на минимальной высоте, обстрелять её из пулеметов, чтобы заставить команду укрыться внутри, а затем сбросить глубинные бомбы, которые должны были взорваться в воде рядом с корпусом субмарины.
Однако немцы оказались не так беспечны, как рассчитывал Гриллс. Несмотря на ночное время, один из наблюдателей заметил приближающийся силуэт дирижабля на фоне звездного неба. На подлодке немедленно была объявлена боевая тревога, экипаж занял места по боевому расписанию, а расчеты зенитных орудий изготовились к бою.
U-134 была вооружена одним 88-мм палубным орудием и несколькими 20-мм зенитными автоматами. Последние представляли особую опасность для дирижабля с его уязвимой газовой оболочкой. Кроме того, даже пулеметный огонь мог нанести серьезные повреждения аэростату, если бы пули попали в металлические части конструкции или системы управления.
Когда дистанция сократилась до 300 метров, стрелки К-74 открыли огонь из бортовых пулеметов. Трассирующие пули прочертили замысловатые линии в ночном небе, некоторые из них попали в палубу подлодки. Однако почти одновременно немцы открыли ответный огонь из зенитных автоматов.
Воздух наполнился характерным треском пулеметных очередей, эхом разносившимся над водной гладью. Экипаж дирижабля позже вспоминал это как "настоящий фейерверк". Несколько 20-мм снарядов попали в двигатели К-74, вызвав возгорание и остановку правого мотора. Другие снаряды пробили оболочку дирижабля, из-за чего тот начал медленно терять подъемную силу.
Несмотря на полученные повреждения, К-74 продолжал атаку. Когда дирижабль оказался прямо над субмариной на высоте около 50 метров, бомбардир попытался сбросить глубинные бомбы. Однако тут обнаружилась техническая неисправность — механизм сброса бомб заклинило, возможно, из-за повреждений, полученных при обстреле. Ни одна из четырех глубинных бомб не покинула своих креплений.
Гриллс принял решение совершить второй заход, надеясь устранить неисправность. Однако к этому моменту дирижабль потерял значительную высоту и маневренность из-за пробоин в оболочке. Кроме того, немцы, опомнившись от первоначального шока, вели теперь более точный и интенсивный огонь.
Второй двигатель К-74 получил прямое попадание и загорелся. Дирижабль быстро терял высоту, и стало очевидно, что о повторной атаке не могло быть и речи. Вместе с тем, даже если глубинные бомбы не были сброшены, основная цель была достигнута — немецкая подлодка прекратила зарядку батарей и начала срочное погружение, опасаясь прибытия американских самолетов и кораблей, вызванных по радио экипажем дирижабля.
В 00:05 19 июля 1943 года, примерно через 10 минут после начала боя, серьезно поврежденный дирижабль К-74 совершил вынужденную посадку на воду в трех километрах от места столкновения с подводной лодкой. Приводнение прошло относительно мягко благодаря мастерству пилотов, и все десять членов экипажа успешно покинули гондолу и оказались в океане.
У всех были спасательные жилеты, а в аварийном комплекте дирижабля имелась небольшая надувная лодка. Однако из-за быстрого погружения гондолы спасти удалось только несколько личных вещей и аварийную радиостанцию. С её помощью радист сумел передать сигнал бедствия, указав координаты места аварии.
Экипаж разделился на две группы. Лейтенант Гриллс и еще семь человек остались возле места крушения, цепляясь за плавающие обломки дирижабля. Двое других, радист Айседор Штейнер и инженер Роберт Эклунд, решили попытаться добраться вплавь до берега или встретить спасательные корабли. К несчастью, через несколько часов Штейнер был атакован акулой и погиб. Эклунд, державшийся неподалеку, не смог ему помочь и, борясь с истощением, продолжил плыть в одиночестве.
Тем временем U-134 завершила погружение и отошла на безопасное расстояние. Командир подлодки не рискнул возвращаться на поверхность в том же районе, опасаясь прибытия американских противолодочных сил. Он решил продолжить патрулирование в подводном положении, несмотря на неполностью заряженные батареи.
Так завершилось единственное в истории прямое столкновение дирижабля и подводной лодки — короткий, но ожесточенный бой, в котором оба противника понесли определенный ущерб. К-74 был потерян, а U-134 получила несколько пробоин в палубе и была вынуждена прервать зарядку батарей. Но главное, два торговых судна союзников, которые должны были попасть под торпедную атаку, благодаря действиям экипажа дирижабля благополучно продолжили свой путь.
Спасение оставшихся членов экипажа К-74 пришло только под утро 19 июля. Около 08:00 в район крушения прибыл сторожевой катер береговой охраны США. К этому времени оставшиеся восемь человек провели в воде почти восемь часов, борясь с изнеможением, жаждой и страхом перед акулами, которых привлекли звуки сражения и кровь погибшего радиста.
Когда спасательное судно приблизилось к группе выживших, экипажу катера пришлось открыть шквальный огонь из автоматов по воде вокруг людей, чтобы отпугнуть десятки акул, кружившихся вокруг. Это было поистине драматическое спасение. Все восемь человек, включая командира Гриллса, были подняты на борт, обезвожены, измучены, но живы. К ним присоединился и Эклунд, которого подобрал другой патрульный катер.
Несмотря на трагическую потерю одного члена экипажа, результат мог быть гораздо хуже. Вопреки всем ожиданиям, девять из десяти человек выжили в условиях, которые редко бывают благоприятными для терпящих бедствие на море. Но впереди Гриллса ждало новое испытание, возможно, более тяжелое — объяснение своих действий военному руководству.
По возвращении на базу командир К-74 составил подробный рапорт о случившемся, честно описав все обстоятельства и признав, что атаковал подводную лодку вопреки действующим инструкциям. Он объяснил свое решение необходимостью защитить транспортные суда союзников, которые оказались бы в зоне досягаемости торпед U-134.
Реакция командования была предсказуемо суровой. Нарушение прямого приказа в военное время считалось серьезным проступком, особенно если оно привело к потере военного имущества. Гриллса отстранили от командования, а военная прокуратура начала подготовку материалов для трибунала. Обвинения были серьезными: нарушение прямого приказа, неправомерное использование военного имущества, создание угрозы для жизни подчиненных.
Спасло Гриллса только то, что высшее военно-морское командование решило не придавать делу огласки. В разгар войны такой судебный процесс мог негативно повлиять на моральный дух личного состава. Кроме того, нельзя было исключать, что действия Гриллса действительно спасли два ценных транспорта и сотни жизней. Поэтому было принято решение замять дело, объявив командиру строгий выговор и переведя его на береговую службу.
Последующие годы Гриллс провел в тени, занимаясь административной работой. Он не получил ни наград, ни повышений, которых вполне мог бы заслужить за свою многолетнюю службу. История о единственном в своем роде бое между дирижаблем и подводной лодкой постепенно забывалась, становясь лишь одним из множества эпизодов огромной мировой войны.
Однако справедливость, хоть и запоздалая, все же восторжествовала. В 1960 году американские историки, исследуя захваченные немецкие архивы, обнаружили бортовой журнал U-134 и рапорт её командира о столкновении с дирижаблем 18 июля 1943 года. В этих документах подтверждалось, что подлодка действительно готовилась к атаке на два торговых судна союзников, когда была вынуждена прервать зарядку батарей и погрузиться из-за атаки К-74.
Более того, из журнала следовало, что повреждения, полученные подлодкой при обстреле, хоть и не были критическими, но требовали ремонта. Из-за неполного заряда батарей и необходимости длительного движения под водой U-134 израсходовала значительное количество электроэнергии и была вынуждена всплыть раньше запланированного времени. Через месяц после боя с К-74, 24 августа 1943 года, U-134 была обнаружена и потоплена британским самолетом Vickers Wellington в Бискайском заливе при возвращении на базу. Весь экипаж подлодки, 48 человек, погиб.
Эти новые данные полностью меняли оценку действий Гриллса. То, что ранее считалось необдуманным нарушением приказа, теперь выглядело как акт выдающегося героизма, спасший множество жизней. В 1961 году, спустя 18 лет после боя, Военно-морское министерство США полностью реабилитировало Нельсона Гриллса. С него сняли все обвинения и вручили Крест летных заслуг — высокую награду "За особое мужество, проявленное в полете".
Церемония награждения была скромной, без лишней помпы. К тому времени Гриллс уже давно вышел в отставку и вел тихую жизнь гражданского лица. Однако для него самого и для оставшихся в живых членов экипажа К-74 это признание значило очень много. Наконец-то их действия получили достойную оценку.
Сегодня история о единственном в мире бое между дирижаблем и подводной лодкой изучается в военно-морских академиях как пример инициативы, мужества и готовности к самопожертвованию. Хотя с технической точки зрения атака К-74 не привела к уничтожению противника, она достигла главной военной цели — защиты транспортных судов союзников и срыва планов неприятеля.
Этот эпизод также символизирует более широкую роль дирижаблей во Второй мировой войне. Несмотря на архаичность и ограниченные боевые возможности, эти воздушные гиганты внесли значительный вклад в обеспечение безопасности морских путей. За всю войну ВМС США потеряли только один дирижабль в боевых действиях — тот самый К-74, — в то время как благодаря действиям "воздушных сторожей" были спасены сотни судов и тысячи жизней.
В 1962 году, через год после получения заслуженной награды, Нельсон Гриллс умер в возрасте 58 лет. До конца своих дней он оставался скромным человеком и редко говорил о том необычном бое, который сделал его частью военно-морской истории. Но его решение, принятое в критический момент ночью 18 июля 1943 года, навсегда останется примером того, как один человек, рискуя всем, может изменить ход событий и спасти множество жизней.
